Первые воспитанники

В 1811 году первыми воспитанниками Лицея стали:

Из них 18 человек были православными, остальные — лютеранами или католиками.

Записки лицеистов

О дружбе и любви

О дружбе и братской любви говорят выпускники Царскосельского лицея и первый директор лицея В.Ф. Малиновский:

Любя вас, я позабуду свои печали, чтоб чувствовать только ваши, и если вы то же сделаете – то мы будем оба довольны. – Чужую печаль разделять приятно – это есть сожаление, которое всегда услаждает дух.

Лицеист И. Пущин после шестилетнего наблюдения за лицеистом и, в первую очередь, другом Пушкиным, которому, по мнению очень-очень многих недоставало такта:

Чтоб полюбить его настоящим образом, нужно было взглянуть на него с тем полным благорасположением, которое знает и видит все неровности характера и другие недостатки, мирится с ними и кончает тем, что полюбит и их в друге-товарище

Напутствие выпускника А.Дельвига своим друзьям-выпускникам на выпускном акте Лицея 9 июня 1817года.

Простимся, братья!
Руку в руку!
Обнимемся в последний раз!
Судьба на вечную разлуку,
Быть может, здесь сроднила нас!
Друг на друге остановите
Вы взор с прощальною слезой!
Храните, о друзья, храните
Ту ж дружбу, с тою же душой,
То ж к славе сильное стремленье,
То ж правде ~ да, неправде - нет,
В несчастье - гордое терпенье,
А в счастье - всем равно привет!

Выпускник А. Пушкин своему другу, выпускнику Матюшкину, которому судьбой было предначертано стать адмиралом флота:

Сидишь ли ты в кругу своих друзей,
Чужих небес любовник беспокойный?
Иль снова ты проходишь тропик знойный
И вечный лед полунощных морей?
Счастливый путь!...
С лицейского порога
Ты на корабль перешагнул шутя,
И с той поры в морях твоя дорога,
О, волн и бурь любимое дитя!
Ты сохранил в блуждающей судьбе
Прекрасных лет первоначальны нравы:
Лицейский шум, лицейские забавы
Средь бурных волн мечталися тебе;
Ты простирал из-за моря нам руку,
Ты нас одних в младой душе носил
И повторял: "На долгую разлуку
Нас тайный рок, быть может, осудил!"

Запись в дневнике лицеиста 3-го курса Комовского о дружеских чувствах к лицеисту Корфу на первом курсе:

..Но где можем мы найти лучшего друга, как не посреди тех, с коими мы учимся, играем и забавляемся, - словом, посреди милых товарищей счастливой юности нашей. Проводя с ними часы, дни, месяцы и целые годы, видя поступки их во всевозможных встречающихся обстоятельствах, видя их склонности и навыки, недостатки, потребности и вместе хорошие свойства, видя и примечая все это, мы легко и с верностью познаем их настоящий характер, их душу и сердце. Ах! и мое сердце наслаждалось некогда сладостями счастливой дружбы, и я имел друга в М. К. Это было в первом году моего в Лицее пребывания. Получив особенную и неприметным образом один к другому привязанность, долгое время испытывали мы друг друга, не знав еще взаимного расположения. Между тем невинная страсть сия более и более воспламенялась в юных сердцах наших, и мы, наконец, (об)изъяснились в тайных, но одинаковых мыслях наших и заключили вечный союз дружбы.
С сего времени судьба моя сплелась с судьбою К., все радости сделались для меня вдвое приятнее, и все горести гораздо сноснее. Тут уже ни на минуту не расставались мы друг с другом; каждая мысль, каждое даже намерение было уже известно другому. Его кроткий нрав, его чистосердечие, откровенность, чувствительность, простота, нежность и особливо невинность восхищали меня счастливым сим выбором. Черты лица его были приятны; какая-то откровенность, простота и невинность изображалась на оном. Подобно светлому ручью, сквозь чистую воду коего можно видеть все дно оного, так чиста была душа его.

Из письма лицеиста К. Кюхельбекера лицеисту Комовскому, который имел дурную привычку ябедничества, как ему представлялось, из самых лучших намерений:

Я несколько раз получил в награду за самые лучшие намерения - величайшие неприятности. И если бы не Ты, могу Тебя уверить, что никогда не решился предостеречь кого бы то ни было. Я знаю, что Ты очень добрый и честный мальчик, но не худо быть и осторожным. - Как искренний твой друг, который никакой прибыли не имеет Тебя обманывать или клеветать на кого бы то ни было, прошу Тебя быть осторожнее в рассуждении некоторых из наших господ. Помни, что нет ничего легче, как потерять свое доброе имя и что, будучи потеряно, оно невозвратимо.

Из письма выпускника Матюшкина своему другу выпускнику Яковлеву, после страшного известия о гибели Пушкина:

Севастополь, 14-е Февраля 1837г.
Пушкин убит - Яковлев, как ты это допустил - у какого подлеца поднялась на него рука!
Яковлев, Яковлев, как ты мог это допустить? - Наш круг редеет, пора и нам убираться.
Адрес на письме следующий:
Его Высокородию Михаилу Лукьяновичу Яковлеву.
Ст. Петербург.

Из письма выпускника И.Пущина выпускнику Малиновскому по поводу этого же ужасного известия:

;..если б я был на месте К. Данзаса, то роковая пуля встретила бы мою грудь: я бы нашел средство сохранить поэта-товарища, достояние России ..

Стихотворение лицеиста А. Пушкина, написанное в альбом лицеисту Малиновскому

Сновидение (из Вольтера)..

Мой друг! в пути сей жизни Богу
Послать угодно было нам
Две милых спутницы в дорогу
И две помощницы трудам.
Одна влечет нас за собою,
Мы от прелестной ни на час,
Другая нежною рукою
В пути поддерживает нас.
Когда ж усталым нам положит
Судьба окончить трудный путь,
Одна нам мягкий одр разложит,
А та пособит взор сомкнуть.
Одна над свежею могилой
Посадит куст минутных роз,
Другая - кипарис унылый,
И окропит росою слез.
Веди ты с ними дни златые,
Будь над тобой их верный кров.
Кто ж эти существа благие?
Их имя: Дружба и Любовь.